Каждый пятый житель Латвии серьезно взвешивает возможность уехать из страны, чтобы жить и работать за границей. В основном это молодые люди, закончившие среднюю школу, поэтому демографическая ситуация в нашем государстве заставляет действительно задуматься и поволноваться.
Латвийские деревни и маленькие города все больше пустеют. Все больше молодых работоспособных жителей Латвии с тяжелым сердцем принимают решение оставить родину и податься в поисках работы в другие страны Европы. Уезжают люди, которые могли бы наполнять кошелек государства своими налогами, уезжают семьи с детьми. В свою очередь тем, кто не может или не хочет уезжать, приходится затягивать пояса все туже.
Те, кто уехал из Латвии на заработки в другие страны, действительно — молодцы!
Нет, действительно, это очень работоспособные и активные люди, сумевшие устроить свою жизнь в чужой стране, выцарапавшие своими знаниями и умениями себе место под солнцем заграницей. Это, отнюдь, не просто!
Я искренне хочу, чтобы они вернулись на родину. Хотя бы потому, что примерно два десятка моих знакомых и друзей - одноклассников сейчас работают за рубежом и я по ним скучаю.
В то же время прогноз Минэкономики о том, что в Латвию вернется большая часть эмигрантов, — это абсолютная маниловщина. Если и вернутся, то только для того, чтобы тратить заработанную в Англии пенсию на латвийских просторах. Что, в принципе, тоже неплохо. Но местному рынку труда они вряд ли помогут.
Однако дело даже не в бедности родины, зовущей обратно своих сынов и дочерей. Проблема в социальной справедливости с точки зрения обычного латвийского налогоплательщика, который на своих плечах перенес на родине (экономический кризис, пережил многочисленные консолидации и сегодня вертится, как юла, чтобы прокормить себя и семью. Почему он (консолидированный, урезанный, сокращенный) должен будет оплачивать возвращение тех, кто хоть и по объективным причинам, но сбежал с утлого латвийского корабля в трудную минуту? И чем молодая семья латвийцев, живущих в Дублине, лучше молодой семьи латвийцев, живущих например в Резекне? Почему уехавшие становятся важнее тех, кто остался, а те, кто остался, должны это особое отношение государства еще и финансировать?
Возможно, что эти картины утопические. Вряд ли наш суровый климат и экономическая ситуация покажутся привлекательными для искателей счастья из Северной Африки или с других стран вряд ли латвийское правительство допустит такие опрометчивые решения, чтобы таким образом разрешить демографические проблемы. Все же, слушая высказывания нынешних политиков, все больше ощущается их нежелание и неспособность общаться с жителями. Даже больше - непроизвольно рождается вопрос - почему латвийское правительство так не любит свой народ?
Медленно, шаг за шагом Латвия выползает из кризиса. Но все же сейчас более чем когда-либо возникает вопрос: куда мы идем? Созданные демографическими, финансовыми, энергетическими и другими тенденциями средние и долгосрочные требования к Латвии просят последовательных, согласованных и стратегических действий незамедлительно.
Латвия все-таки единственное государство на свете, где может развиваться латышская нация, язык, культура — здесь наши корни. Почему нам нужно думать и принимать за аксиому то, что Латвия — обитель бед, где нет возможности нормально жить, делать карьеру, растить детей? Неужели только нужно думать о том, что лучше там, где нас нет?
У нас всех есть обязанности по отношению к своей земле, но самое тяжелое обязательство у правительства и политиков, действия и безответственность которых поспособствовали эмиграции. Только от нашей государственной политики зависит, будет ли Латвия той страной, в которой люди захотят остаться и жить. Пока что между словами «государство» и «Родина» нет знака равенства, как хотелось бы в идеале.
Подготовил Александр БАЗЫЛЕВ
